Чертик из табакерки (BlackPepper Comme des Garcons)

Это был гладкий деревянный ящичек из гималайского кедра, привезенный из Раджастана, на крышке которого танцевали резные слоны, свободные от погонщиков и вьючных корзин, среди пальм и высоких трав. По первому времени он использовался по прямому назначению – пожилой  хозяин набивал его нюхательным табаком,  да и просто любил поглаживать полированные бока между делом, читая утреннюю газету за чашкой чая, перед тем, как приниматься за бумаги. Но потом старик умер, и много лет табакерка простояла пустая и пыльная, засунутая в дальний угол секретера. Кабинет бездействовал, и вскоре в табакерке завелась некая жизнь. Странная мелкая сущность с небольшими, но острыми рожками, облюбовала удобный ларчик в качестве дома. И принялась стаскивать туда разнообразные предметы – блестящие монеты, канареечные перья, кусочки благовоний из дальних стран, которыми горничная окуривала вещи от моли. Пару чистых, прополощенных в можжевеловой воде носовых платков чертик использовал в качестве одеял, а чернильную подушечку для печатей – как матрас. Под голову он пристроил украденный на кухне мешочек черного перца. По ночам он шастал по дому, выискивая сладости и воруя сережки, по одной из пары, являлся в вечерних зеркалах в минуты, когда леди расчесывали волосы, скидывал флаконы духов на пол и раскладывал шпильки и булавки по кроватям. Днем же крепко спал в своем жилище. Но как-то утром новенькая горничная решила прибраться в кабинете, и замерла от любопытства на его пороге, осматривая множество неведомых ей вещей, сувениров с других континентов и дорогих принадлежностей делового человека, коим был бывший хозяин дома. Достав из секретера резную шкатулочку, она полюбовалась ею со всех сторон, звякнула замочком  и – мгновенно, подобно пороховому взрыву,  оттуда вылетело облако темной пыли, сухой и жгучей. Оно закружилось вихрем и мгновенно заполнило пол-комнаты, и бедная девушка кашляла и чихала беспрерывно, и терла глаза, по щекам катились слезы, и сквозь плотную завесу будто бы померещилась ей злобная черная рожица с длинным носом, которая сердито грозила кулачком, а потом весь этот диковинный смерч исчез как по щелчку, лишь на полу лежали деревянные осколки табакерки.

BlackPepper  Comme des Garsons: год запуска – 2016.

Соль и одуванчики (L’eau D’Issey Pure Issey Miyake)

Если бы одуванчики росли у моря! Как положено, после долгих часов внутренних процессов медленно превращались бы под пение волн их пахучие желтые трещащие от витальных соков головки в эфемерные подвижные пушистые шары. Совершая ежедневные циклы, солнце каталось бы по горизонту справа налево, прогревая песчаную почву. И однажды утром  одуванчики, наконец, полностью переоделись бы все как один в хлопковые круглые шапочки и встали бы белоснежной цветочной толпой. И вот тогда получилось бы невдалеке от кромки прибоя настоящее чудо, а рокот пенных волн и резкий аромат высыхающей на горячем камне морской соли обрамляли бы его в картину столь совершенную, что будто инопланетную. И где-то позади звенел бы звук остролистого кустарника, нарушая тихую инвенцию прибрежных ароматов пронзительными нотами. И на столе в пляжном кафе ему подпевали бы лилии, постукивая крепкими  стеблями по дну хрустальной вазы. И каждый порыв ветра с моря поднимал и поднимал бы раз за разом одуванчиковую метель, пока не остались бы на цветках лишь голые и горькие шишечки. Они иссушались бы под светилом, до тех пор, когда ночной июльский шторм не намочил бы их так, что они пали вниз, не имея больше сил сопротивляться притяжению, а под землей  продолжали бы биться их цветочные сырые сердца в ожидании другого года. Но ведь так не бывает — одуванчики не растут у моря, и чудо заперто навек в стеклянном простеньком флаконе...

L’eau D’Issey Pure Issey Miyake: год запуска – 2016.